В конце декабря 2011 года Владимир Путин распорядился «в целях обеспечения прозрачности финансово-хозяйственной деятельности» предоставить данные о контрагентах госкомпаний, в числе которых «Газпром», «Транснефть», «РЖД», «Аэрофлот», «Ростатом», ВЭБ и другие. На это компаниям выделяется месяц. Непредставление информации «препятствует заключению новых договоров и влечет необходимость расторжения действующих договоров».
Юристы недоумевают, как можно это сделать, ведь по законодательству расторгнуть договор возможно только при существенных его нарушениях (например, неоплате), или если в договоре прописана возможность расторжения договора (например, при непредставлении данных о собственниках контрагента).
Кроме этого, Путин потребовал отчитаться о доходах глав госкомпаний, а также их ближайших родственников.
После окончания новогодних праздников российские газеты опубликовали высказывания некоторых руководителей энергетических компаний, которым были неясны критерии раскрытия информации. Консолидировать усилия по прояснению требований намеревалась компания «РЖД», писала российская пресса. В компании это отрицали.
Во вторник газета «Коммерсант» цитировала письмо главы «РЖД» Владимира Якунина к Владимиру Путину, в котором Якунин просил Путина пояснить условия выполнения поручения.
Разорвать контракт с контрагентом, если тот не предоставил информацию о конечном собственнике, госкомпания не сможет, уверены юристы.
«Договоры в одностороннем порядке можно расторгать только, если это предусмотрено договором или если имело место существенное нарушение договора, — объясняет Илья Болотнов, партнер корпоративного блока «Пепеляев Групп». — По суду контрагент обяжет госкомпанию выполнять договор, потому что законных оснований расторгать его нет».
Расторгнуть договор можно будет, если контрагент сам захочет расторгнуть его, говорит Максим Григорьев. Это возможно, если контрагент опасается «каких-либо потенциальных санкций, политического давления или попадания в черный список недружественных лиц».
Однако никакой законной ответственности за непредставление информации компания не несет, напоминает Сергей Стефанишин, напоминая о примере «с Нажать безуспешными попытками некоторых российских государственных органов выявить конечных бенефициаров столичного аэропорта «Домодедово».